Одной из главных сфер развития в последние годы остается онлайн-продажа товаров по всей России. Она включает в себя реализацию продуктов питания, вещей для дома и даже автомобилей и лекарственных препаратов. 5 июня на полях Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ-2024) президент Ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ) Артём Соколов рассказал «Известиям» о безопасности маркетплейсов, попытке их регулирования и трендах 2024–2025 годов.

— Давайте начнём с того, какие факторы сегодня являются основными драйверами развития.

— Факторов много. Главным стало строительство логистической инфраструктуры. Важно обратить внимание на то, сколько и как компании инвестируют сейчас в развитие собственной логистики. В регионах появляются распределительные центры, а в пунктах выдачи заказов можно не только получать покупку. Предприниматели могут предоставлять туда свои товары, откуда они затем поступают в другой логистический центр. Каждая ячейка в этой цепочке начинает выполнять больше функций. Более того, инвестиционные программы сохранятся и в ближайшей перспективе.

— Из всех бизнес-моделей — классических интернет-магазинов, омниканальных компаний, трансграничной торговли и маркетплейсов — больше половины приходится на последние. Что покупают чаще всего?

— С точки зрения оборотов доля маркетплейсов в общем объёме продаж в интернете действительно растёт. В то же время свои клиенты остаются и у других компаний. Если говорить про универсальные интернет-магазины, то на первом месте по продажам в России находится электроника. На втором — бытовая техника, мебель и товары для дома, на третьем — одежда и обувь, а на четвертом — продукты питания, а затем DIY-сегмент (товары категории «сделай сам»).

В последнее время стало открываться много профессиональных проектов, которые работают в конкретных нишах — например, по продаже горных лыж и досок для скейтбордов. Такие компании уходят в кастомизацию своих предложений, чем и отличаются от универсальных площадок. Например, можно выбрать размер колёсика у доски. То есть присутствует индивидуальный подход.

— Недавно один из маркетплейсов решился на довольно смелый эксперимент и запустил продажу автомобилей. Насколько это безопасно для покупателей и выгодно ли для продавца?

— Не вижу никаких рисков для клиентов. Абсолютно любой товар, который продаётся в рознице, можно продавать онлайн, гарантии те же. Для клиентов меняется только канал приобретения товара и удобство, с которым он это делает. Эксперименты же по продаже такого крупногабаритного товара уже проводились и все были успешными: автомобили разлетались как пирожки, чему способствовало ценовое предложение.

— Создаётся впечатление, что люди немного побаиваются совершать такие крупные покупки онлайн. Хочется прийти и потрогать, посмотреть, всё ли хорошо. Но ведь это можно сделать и после того, как машину привезут?

— Совершенно верно. Когда покупается товар с заранее заданными характеристиками — это намного проще, потому что уже имеется хорошее понимание того, чего именно ожидать от покупки. Но не во всех товарных категориях такие покупки возможны. Например, если рассматривать сегмент моды, одежду хочется перед приобретением увидеть, потрогать и примерить.

Повторюсь, нет ни одной товарной категории, которая не могла бы продаваться в интернете. Я уверен, нас ждёт много интересных открытий, в том числе продажа квартир, недвижимости, сдачи их в аренду. Те крупные покупки, которые мы привыкли совершать иным способом, будут выходить в онлайн.

— Осенью в Госдуму был внесён законопроект о регулировании деятельности маркетплейсов. Изменит ли он что-то кардинально?

— Этот закон пока не принят, но он представлял собой концепцию того, как регулировать площадки. За последнее время я насчитал пять инициатив, касающихся маркетплейсов, у всех при этом есть один недостаток. Они больше направлены на изъятие денег из отрасли или на стагнацию её развития.

— То есть не помочь, а контролировать?

— Нет. Речь идёт об ограничении максимальной комиссии, которую взимает площадка, ограничивается размер неустойки. Как только мы с вами уходим в ограничение цены, в регулирование отношений, мы перестаём играть на свободном рынке. Это значит, что компания должна спланировать свой бизнес таким образом, чтобы её бюджет составлял не более 10%, что в случае с площадками невозможно: только логистика может составлять более 50% стоимости товара.

Площадки предоставляют партнёрам выбор: продать товар со своего склада или со склада продавца, забрать его к себе на склад и реализовывать оттуда, а также донести всю информацию о продукте до клиента и заняться продвижением. От всего этого конструктора будет зависеть и стоимость.

— Вы не поддерживаете законопроект?

— Это абсолютно не рыночный способ регулирования отношений. Есть вопросы, которые можно было бы регулировать, — например, изменения в правилах оферты должны доводиться до партнёров заблаговременно. Если компания предлагает какие-то правила, они должны быть максимально прозрачными, то есть у любого партнёра должно быть полное понимание, какие штрафы он получит и в каком случае. Должна также существовать возможность оспаривания таких штрафов. Все эти моменты можно было бы отрегулировать, в том числе и законодательством. Некоторые из них и сейчас применяются добровольно участниками рынка, это стало деловой практикой и вошло в обычную жизнь.

— Есть ли какие-то прогнозы по отдельным сегментам торговли? Например, «Е-фарма», как она развивается? Есть ли сейчас «самые-самые» сегменты?

— Сам по себе рынок продажи безрецептурных лекарств развивается довольно динамично. Но есть одно «но». Клиенты, которые заказывают себе лекарственные препараты, как правило, добавляют в корзину и рецептурные препараты, с доставкой которых возникают сложности. В тех регионах, где проводится эксперимент по доставке рецептурных препаратов (Москва, Московская и Белгородская область), предъявлены избыточные требования к компаниям — в особенности со стороны правительства Москвы — к регистрации курьеров через приложение ЕМИАС-курьер. С тем, как устроено всё сейчас, нужно либо содержать отдельный штат курьеров под доставку лекарств, что невозможно из-за своей дороговизны, либо отказаться от этой товарной категории.

Надеюсь, этот вопрос как-то решится, потому что сейчас 80% покупателей отказываются от заказов, как только в корзину попадает рецептурный препарат. Спрос есть, но люди не совершают покупку, потому что понимают, что придётся идти в аптеку, бросив все домашние дела. На мой взгляд, решение этого вопроса имеет не только рыночную важность, но и социальную.

— Как у нас обстоят дела с экспортом? Какие сейчас основные направления?

— С точки зрения экспорта основные страны, в которых сортируются товары, — Белоруссия и Казахстан. Также подключились Армения и Киргизия. Это всё страны ЕАЭС (Евразийского экономического союза — «Известия»). Сейчас обсуждается выход некоторых компаний на рынок Узбекистана и Турции, кто-то в своих стратегиях смотрит на Китай. Некоторые рассматривают также рынок Индии, но всё будет зависеть от того, насколько тепло нас будут принимать в этих странах. Пока основной объём экспорта, конечно, идёт в страны ЕАЭС.

— Какие тренды будут главными во второй половине 2024 и в начале 2025 года?

— Я бы выделил несколько таких трендов. Первое — это клиентоцентричность, второе — финтех, то есть развитие финансовых технологий. Чем больше клиент может заплатить, тем больше он может потребить, поэтому возможно развитие различных сервисов рассрочек, BNPL (англ. Buy now pay later «Покупай сейчас, плати потом» — «Известия») или кошельков, упрощающих клиентам оплату до одного клика.

Более того, сейчас наблюдается серьёзный тренд на развитие искусственного интеллекта. Большое распространение получили генеративные модели. Ещё один тренд, который я бы отметил, — это достаточно серьёзный рост объёмов продаж в регионах. Это означает развитие покупательской способности и платёжеспособного спроса в регионах нашей страны.

Раньше Москва, Санкт-Петербург и Московская область делали абсолютной оборот в интернет-торговле — 90% всех продаж, сейчас всё очень сильно изменилось, и доля регионов составляет уже почти 70%. Если взять весь рынок России, будет видно, что немногим более 30% всех продаж приходится на Москву, Московскую область и Петербург.

— Это за последний год или какой-то период времени?

— Мы наблюдаем этот тренд в последние два года. В этом году он будет более ярко выражен, потому что в стратегиях компаний, которые занимаются развитием Екома (комплексного решения, объединяющего различные способы доставки по всей России — «Известия»), заложена задача достучаться до каждого уголка нашей страны. Так, открываются пункты выдачи заказов в деревнях, где может быть всего 500 жителей. Открытие таких точек в регионах стимулируется сейчас компаниями, то есть предприниматель, который открывает ПВЗ (пункты выдачи заказов — «Известия») в регионе, будет получать больше процентов с каждой выдачи товара, нежели предприниматель, открывший ПВЗ в Москве. Эти выплаты субсидируются за счёт крупных городов. Это абсолютно логичное и правильное развитие, потому что Москва и Питер — это города, которые достаточно насыщены различными сервисами, товарным предложением, а в регионах такого нет. Радует, что сейчас это предложение там формируется и появляется доступ к товарным линейкам, ассортименту, которые представлены в интернете.

— Последний вопрос по поводу контрафакта. В прошлом году говорили, что из двух миллионов жалоб подтвердилось только 24 тыс. случаев. А какова ситуация сейчас, стало меньше подделок?

— Не могу сказать, что подделок стало меньше, но их и не стало больше. Каждый, кто этим занимается, должен понимать, что это очень серьёзный риск. За продажу контрафакта предусмотрена достаточно серьёзная ответственность, начиная от конфискации этого товара, заканчивая исправительными работами и уголовной ответственностью сроком лишения свободы на два года. Кроме того, не было показательных случаев, когда кого-то за это посадили. Но мораторий закончился, поэтому тем, кто занимается контрафактом, хочу сказать: этим заниматься больше не надо.

 

Источник Известия

Фото: Дмитрий Коротаев / Известия